Илья Крамник, обозреватель "Ленты.Ру", специально для МИА "Россия сегодня".
В ходе визита Владимира Путина в Китай ожидается подписание пакета документов о военно-техническом сотрудничестве, включая разработку ряда совместных проектов — в том числе дальнемагистрального широкофюзеляжного лайнера.
Варианты заимствования
Формат этого сотрудничества имел ряд трудноустранимых недостатков.
В первую очередь, оно было более выгодным для Китая, нежели для России, поскольку фактически сводилось к воспроизведению на китайских заводах уже созданных в России изделий. Таким образом, Китай наращивал свой технологический потенциал, сокращая разрыв в уровне разработок военной техники.
Россия же имела лишь деньги — впрочем, 10-20 лет назад это был подчас единственный шанс выжить для многих оборонных предприятий в условиях практически полного отсутствия гособоронзаказа.
Освоив лицензионную сборку тех или иных изделий, Китай чаще всего переходил к производству уже из собственных комплектующих, пусть зачастую и с более низкими ТТХ. В итоге роль России сводилась к донорству технологий, с крайне низким выходов в виде новых разработок.
Вместе с тем эта схема сотрудничества не позволила Китаю достичь полной самостоятельности в оборонной промышленности. Не без проблем и оговорок воспроизведя советские технологии 80- начала 90-х годов, китайская промышленность пока не продемонстрировала системной способности продвинуться дальше, достигнув уровня российских разработок настоящего времени.
Схожие проблемы наблюдаются и в гражданских отраслях машиностроения Китая, где, достигнув определенного уровня развития, Китай вынужден вновь приобретать разработки следующего поколения у лидеров, не имея возможности самостоятельно преодолеть разрыв, как это произошло в свое время в СССР 1930-50-х годов. При этом даже активное использование импортных технологий и разработок не гарантирует успеха проекта.
Так, разработанный с участием КБ Антонова региональный пассажирский самолет ARJ-21 Xiangfeng, первый полет которого состоялся 28 ноября 2008 года, пока так и не вошел в эксплуатацию, а в ходе его испытаний был зафиксирован ряд трудноустранимых проблем, несмотря на широкое использование зарубежных технологий и комплектующих. Для сравнения: совершивший первый полет 19 мая 2008 года российский самолет аналогичного класса SSJ-100 вышел в коммерческую эксплуатацию в апреле 2011 года, и его серийное производство набирает обороты.
Смена формата
Наиболее интересным является соглашение о совместной разработке Россией и Китаем широкофюзеляжного дальнемагистрального гражданского авиалайнера, который по замыслу должен составить конкуренцию европейским Airbus и американским Boeing.
Подобные самолеты сегодня являются вершинами "товарных линеек" обоих ведущих авиапроизводителей мира, сосредотачивая наибольший объем технологий и трудовых затрат. Совместная разработка такой машины в России и КНР должна значительно повысить уровень развития авиапрома и позволить конкурировать с ведущими производителями — как минимум на внутреннем рынке обеих стран и их ближайших союзников.
Подобная разработка была бы, скорее всего, обречена на провал в отсутствие разработок и серийного производства машин младших классов. Однако серийное производство SSJ-100 и разработка перспективного среднемагистрального лайнера МС-21 позволяют говорить о восстановлении необходимого базиса, при этом растет и число отечественных производителей агрегатов и комплектующих для гражданской авиации.
С куда большей уверенностью можно говорить о перспективах другой анонсированной совместной разработки — тяжелого вертолета, который должен будет стать преемником сегодняшней серийной машины Ми-26, разработанной в 70-80-х годах прошлого века. Разработка и серийное производство вертолетов в России за прошедший период времени не прекращались никогда.
Реальная цель, реальная цена
Помимо соглашений о дальнемагистральном лайнере и вертолете, ожидается и подписание ряда других контрактов, включая и договоры о поставках готовой техники из России. Однако те, кто оценивают вероятный итог российско-китайских переговоров просто по сумме договоров, включая и широко обсуждаемый возможный "газовый договор", совершают ошибку.
Главный смысл происходящего заключается не в продаже определенных товаров и услуг за определенную сумму и даже не в наращивании военных и экономических возможностей обеих стран. Главный смысл совместных дорогостоящих наукоемких проектов заключается в создании независимого от Запада центра "производства ключевых технологий", который сможет функционировать независимо от политических отношений между Москвой и Пекином с одной стороны и Вашингтоном, Брюсселем, Токио — с другой.
Способность независимо от остальных производить современный широкофюзеляжный авиалайнер — от конструкционных материалов до двигателей и системы управления — означает способность производить практически все известные на сегодняшний день изделия машиностроения.
Западный мир шел к этой вершине десятилетиями, сосредоточив в своих руках большую часть освоенных сегодня технологий и патентов на право их использования. Россия и Китай сегодня находятся в начале пути. Но отправляясь в него, необходимо понимать цену, которую придется заплатить в итоге — подобная глубина сотрудничества с Китаем означает неизбежный политический союз Москвы и Пекина точно так же, как он присутствует между Берлином и Вашингтоном или Вашингтоном и Парижем, несмотря на все периодические разногласия.
У России есть два важных преимущества, способных обеспечить равноправное положение в этом союзе, — огромные ресурсные богатства и несомненное технологическое лидерство в оборонно-промышленной сфере. Независимо от форм взаимодействия с Китаем, оба эти преимущества должны сохраняться — в противном случае риск утраты суверенитета будет слишком велик.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
