Рейтинг@Mail.ru
Сможем ли мы восстановить промышленный капитал - РИА Новости, 26.05.2021
Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Сможем ли мы восстановить промышленный капитал

© РИА Новости / Владимир Трефилов | Перейти в медиабанкТимофей Сергейцев философ, методолог, член Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня"
Тимофей Сергейцев философ, методолог, член Зиновьевского клуба МИА Россия сегодня
Читать ria.ru в
Дзен
Проявившаяся в СССР тяга "низов" к рогу изобилия, освобождающего от труда, составляет основу идеологического обоснования и текущего экономического порядка, замечает член Зиновьевского клуба Тимофей Сергейцев.

Тимофей Сергейцев, член Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня"

Разгром советской плановой экономики — а по существу государственной сверхмонополии, в которой все граждане страны, с одной стороны, были наемными работниками, а с другой — были представлены в органах её управления через коммунистическую партию и получали часть прибылей через общественные фонды потребления, происходил под официальными лозунгами ее неэффективности.

Эти утверждения не были лишены содержания. На деле это означало, что централизованное руководство советской экономикой поставило перед собой и экономикой такие цели, которые оказались конфликтными в социальном отношении и нестратегичными в отношении развития самого экономического организма. Осознанно и целенаправленно органичивалось производство потребительских товаров, развитие целых секторов науки и технологии (от генетики до информатики). Делалось это не только из-за пресловутого дефицита ресурсов и "неэффективности", но прежде всего по идеологическим соображениям. Не полагались советским гражданам джинсы и ксероксы, а уж тем более персональные (!) компьютеры. И способ производства сосисок должен был быть таким же "социалистическим", как и танков с ракетами.

Между тем идеологические механизмы разгрома советской промышленности лишь в политкорректной советской прессе обосновывали советское экономическое самоубийство с помощью тезисов о "неэффективности". Подоплёка и основа нашего "перестроечного" общественного консенсуса заключались в другом.

"Верхи" хотели экономику в наследственную собственность, хотели богатства по взрослым западным меркам, а не в виде смехотворных госдач, персональных "Волг" и "Чаек" и талонов на спецпаёк.

"Низы" же более не хотели работать. Постиндустриальная "идея", что можно жить не работая, что обещал это "коммунизм", а фактически достиг "капитализм", прочно завладела народными массами в масштабах, достаточных для переворота.

Тяга "низов" к рогу изобилия, освобождающего от труда с помощью:

— эксплуатации природных ресурсов (практически осуществляемой);

— магии "эффективности" форм организации (везде в мире одинаковых);

— науки (всё менее продуктивной во всем мире);

— предприимчивости (исторически обреченной в социальной массе на разорение);

— инноваций ("экономики знаний" — якобы новой, но это и есть старый капитализм);

— эксплуатации и грабежа колоний (сами не будем, но вместе с Западом, втихаря);

— чего-нибудь ещё западного,

… и составляет основу идеологического обоснования и нашего текущего экономического порядка. При этом владение экономикой полностью олигархизировано, включая и управление формально государственной собственностью. Последнюю никто от издержек не избавил, напротив, её расходы увеличились, так как они являются источником частного дохода. Население перекредитовано и усиленно потребляет, но не работает. Непродуктивные коллективы воспроизвелись в современных офисах. И занимаются "тимбилдингом".

Сегодня мы можем оценить, что может такая экономика, но пенять не на кого, стремились к этому сами. Отказ от труда в пользу нетрудового потребления и был отказом от социализма. Кто понял жизнь, работать бросил.

Пришли ли мы к капитализму? Что он сегодня из себя представляет? Есть ли он вообще?

Сама идея капитала как политэкономической сущности предполагает его естественно-историческую природу. Капитал — самовозрастающая стоимость, концентрация ресурсов и деятельности, поддерживающая своё воспроизводство и развитие. По Марксу, капитал определяет экономические процессы, начиная с определённого уровня развития производительных сил. То есть с момента появления науки как фактора экономики во всём многообразии этого явления. Основным капиталом капитализма Маркса стал капитал промышленный, а торговый и финансовый капиталы уже обслуживали этот первый. Только таким способом капитал стал определять всё в экономике — став промышленным.

Однако сегодня неолиберальная идеология и пропаганда в качестве важнейшего обоснования прикрываемой ею политики развивает концепцию постиндустриального, информационного, а по сути — финансового общества.

Промышленность и политэкономически соответствующее ей государство, а не общество, должны выступать в качестве сервиса. Это миф, миф о роге изобилия, в пределе утверждающий, что научные знания и организация деятельности позволят генерировать любую потребную обществу товарную массу при издержках, стремящихся к нулю.

Если это правда, то вся дальнейшая цивилизация состоит в искусстве распределения, и вот оно-то должно быть не административным, как при "социализме" (в понимании этого мифа), а "рыночным", где на рынок выставлены сами личности, люди, состязающиеся в своей общественной привлекательности и значимости.

Правда, в реальном устройстве постиндустриального общества (общества, использующего идеологию постиндустриализма как политическую) остались и труд, и потребность в ресурсах ("земле", как писали классики политэкономии).

Труд (эксплуатация жизни человека) приобретается современным глобальным обществом через миграцию из бедных стран или размещение в них производств. Китай, в отличие от нас, работать не перестал и продал свой труд — жизнь своих людей — на глобальном рынке труда, оплатив им привлеченные инвестиции. Ресурсы выкачиваются благодаря современным неоколониальным технологиям, в том числе и из нас. Поэтому так важен в неолиберальной идеологии блок "доказательств" о том, что нам надо быть "с Западом".

Ведь как только мы вводим реалистичные поправки на "эффективность" рога изобилия и выясняем, что без колониальной дотации он не работает, то очень важно, самим не решаясь грабить, быть уверенным в том, что мы среди тех, кто грабит, и он, этот главный грабитель, в пристойной форме "мирового разделения труда" награбленным обязательно поделится. Вот чего-чего, а этого точно не будет.

Промышленный капитал по-прежнему определяет развитие экономики, теперь уже в её глобальном формате. Это уже не только постмарксовое, но и постленинское общество. Капитализм миновал в своём развитии ленинскую "высшую и последнюю" фазу своего развития — империализм. Империи развалились, а те что остались — США, Россия, Китай — держатся в естественных территориальных границах. В этом смысле мировая война (за территорию и радикальное расширение границ) окончена.

Промышленный капитал в глобальной экономике уже не является частным, поскольку представляет собой инфраструктуры городов и территорий, институты знания, прикрепленные к этим городам и территориям, и имеет страновые масштабы. Сегодня промышленный капитал принадлежит целым обществам, странам, группам стран. То, что СССР капитализировал целую страну (и группу стран — СЭВ), было шагом в развитии промышленного капитала и глобальной экономики.

История разворачивается вокруг и в процессе борьбы за контроль над этим капиталом в его глобальных масштабах. Для изъятия и перемещения современного промышленного капитала, в частности, создана мировая долларовая финансовая система. Кстати, пока она не будет разрушена или мы из неё не выйдем, все разговоры о "национализации" нашего, российского капитала так и останутся разговорами.

Неолиберальная идеология твердит о превосходстве финансового капитала над промышленным, доказывает этот "факт" многочисленными примерами из исторической "жизни". Однако подлинный факт состоит в том, что финансовый капитал исчез как экономическая реальность, ведь финансы полностью лишились какой-либо естественно-исторической природы.

Зачем затеваться с "самовозрастанием" финансовой стоимости, если чисто искусственный фактор — эмиссия — позволяет иметь "денег" сколько угодно? Разумеется, формально декорации финансового капитала сохранились в виде банков и биржи, но они сегодня — всего лишь приводной ремень финансовой власти, денежного распределения, не более того. Промышленный капитал, становясь глобальным (и глобально перемещаясь), подчинил себе торговый капитал полностью, а финансовый — попросту растворил.

Глобальный контроль над промышленным капиталом, избавившись от ограничений частной собственности, став подлинно общественным, разделил глобальное общество на сообщества эксплуатирующих и эксплуатируемых несколько иным способом, нежели в капитализме Маркса. Сообщество эксплуатирующих гораздо более многочисленно и разнообразно, нежели в XIX и XX веках, оно способно аккумулировать значительное количество "лишних" людей, которые ни за что никакой ответственности нести не должны. На это фактической производительности реального рога изобилия, подключенного к трубопроводам и телам бедных, вполне хватает.

Вполне понятно, что целые страны (Украина, например) мечтают попасть в это мировое эксплуатирующее сообщество ("золотой миллиард"), называя это, скажем, "европейским выбором".

СССР был ещё и бесклассовым обществом, он не допускал существования "золотых сообществ", справедливо считая в глобальном плане развитие таких сообществ основной причиной войн.

Нам однажды (возможно, очень скоро) придётся вернуться ко всей проблематике мира и войны, вытекающей из противоречий между эксплуатируемым и эксплуатирующим сообществами как в глобальном плане, так и в плане внутренней политики. Но это — если мы сумеем выжить, что без промышленного капитала невозможно. А восстановить его мы сможем, только воспользовавшись всей страновой мощью России в рамках геополитики и геоэкономики.

 
 
 
Лента новостей
0
Сначала новыеСначала старые
loader
Онлайн
Заголовок открываемого материала
Чтобы участвовать в дискуссии,
авторизуйтесь или зарегистрируйтесь
loader
Обсуждения
Заголовок открываемого материала