Максим Соколов, для МИА "Россия сегодня"
12 июня 1990 года на I съезде народных депутатов РСФСР была принята Декларация о государственном суверенитете Российской Федерации, во многом скопированная с американской Декларации независимости 1776 г.
Она была принята подавляющим большинством голосов, при том, что около половины депутатского корпуса составляли коммунисты, также голосовавшие за. Сказался дух того времени: первым с депутатской трибуны еще союзного съезда в 1989 году заговорил о выходе России из состава СССР, т. е. о суверенитете, никоим образом не перестройщик и не западник, но почвенник и консерватор писатель-деревенщик Валентин Распутин.
Идея витала в воздухе, а с весны 1990 года начался парад суверенитетов, когда о своей, на тот момент всего лишь теоретической, независимости не успел заявить только ленивый. РСФСР не была самой прыткой, но и самой ленивой тоже не была. 12 июня 1990 г. было где-то посередине.
На следующий год день в день 12 июня 1991 г. состоялись всенародные выборы президента РСФСР. Победил Ельцин. Так верные россияне исполнили клятву "И теперь тебя, я знаю, не сломить, не запугать. // Президентом всей России мы поможем тебе стать".
Еще через год, 12 июня 1992 г. день был объявлен праздничным. Сперва — как День принятия декларации о суверенитете, а сокращенно День независимости, в 1998 г. Борис Ельцин предложил название "День России". Законодательно новое название было закреплено уже при Владимире Путине в 2002 году.
Такая перемена имен в сочетании с переменой общественных настроений (оптимистическая атмосфера 1990-91 гг. ушла в прошлое) повлекла заметные последствия. Одни, в особенности люди простые и некнижные, сильно запутались, что вообще празднуем, события четвертьвековой давности были уже сильно в тумане. Другие, хотя и помнят историю праздника, но не считают ее вдохновляющей, и предпочли бы переменить дату, а с ней — и историческую привязку.
Высшее священноначалие промолчало, но, впрочем, влиятельный в патриотических кругах глава патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства протоиерей Димитрий Смирнов предложение одобрил: "Русь в том виде, как она сейчас есть, конечно, всем обязана Крещению. Есть в этом логика. Зюганов предложил — это вполне разумно и логично. Конечно, симпатичнее День Крещения Руси".
Что же касается светской власти, она решительно выступила против дальнейших новшеств. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков сообщил: "Никакого мнения в Кремле на этот счет нет. Это официальный праздник РФ. Он достаточно прижился, это официальный праздник, государственный, День России, поэтому я не знаю, какими критериями Зюганов оперирует, говоря, что праздник не прижился. Это не вопрос для дискуссий".
Светская власть могла исходить из консервативного принципа "Работает — не меняй". В принципе, всегда можно предложить лучший повод для празднования. Италия, чью историю можно отсчитывать от 21 апреля 753 г. до Р. Х. (дата основания Рима) за без малого три тысячи лет знает много славных дат, но в качестве официального праздника было назначено 2 июня, День Республики. В этот день в 1946 году на референдуме была упразднена монархия и провозглашена республика.
Первая Республика, просуществовавшая до середины 90-х годов и павшая в результате коррупционных скандалов огромной силы и объема, не оставила по себе особенно славных дел. То же относится и к ныне существующей Второй Республике, самой яркой личностью которой был кавалер Берлускони.
Тем не менее, с национальным праздником действует принцип "Не нами заведено, не нами кончится". 2 июня сыны Авзонии счастливо отдыхают, возлагают венки, etc.
То же и у нас. Массового резкого неприятия 12 июня у нас нет, граждане помаленьку привыкают поздравлять друг друга с праздником, в Кремле, а равно в представительствах России по всему миру в этот день задают приемы. Это не праздник со слезами на глазах, как 9 Мая. Но День Победы у нас и так есть, никто его не отберет. А есть и государственный праздник, вошедший в обычай.
Что же до готовности Зюганова обратиться к историческим истокам (988 г. был довольно давно), то возразить тут особо нечего. Если бы Франция переменила национальный праздник и стала праздновать не День взятия Бастилии, а день крещения франков при Хлодвиге (условная дата — 496 г.), возможно, это тоже было бы хорошо.
Вот только в смысле приживаемости праздника в народе ждать пришлось бы долго. Хотя рано или поздно и новая дата прижилась бы. Если двадцать пять лет — не срок, тогда отчего бы не попробовать.
