Владимир Сажин, иранист, старший научный сотрудник Института Востоковедения РАН, эксперт Международного дискуссионного клуба "Валдай"
Министр обороны Ирана Хоссейн Дехган выступил с резким заявлением, в котором отметил, что Россия сообщила об использовании авиабазы для удара по сирийским террористам без предварительного уведомления Тегерана якобы для "демонстрации того, что она является супердержавой".
Однако 23 августа председатель парламента Ирана Али Лариджани сказал, что "полёты не приостановлены", а Иран и Россия по-прежнему являются союзниками в борьбе с терроризмом.
Что стоит за столь болезненной и противоречивой реакцией Ирана?
Что конкретно не понравилось иранцам
Есть несколько моментов. Первый. Если исходить из информации иранских, российских и западных СМИ, иранцы недовольны тем, что Россия сразу же после начала боевых операций на военно-воздушной базе Хамадан сделала из этого пиар-кампанию. И это не понравилось иранцам.
И третий момент — обострение внутриполитического положения в Иране. Там идёт борьба между реформаторами и радикалами. Их позиции сегодня по многим вопросам расходятся.
Реформаторов (умеренных консерваторов) представляют президент Хасан Рухани и его команда. Среди радикалов фигурируют и светские политики, и представители клерикалов-шиитов, и представители Корпуса стражей исламской революции (КСИР) — генералы и офицеры, недовольные политикой Рухани. Наиболее известный из оппозиционеров — бывший президент Махмуд Ахмадинежад. Он сейчас активно ездит по Ирану с популистскими выступлениями, так как в мае 2017 года грядут президентские выборы. Рухани имеет конституционное право выдвигаться на второй срок, против чего идет борьба. На переднем рубеже борьбы — КСИР и Ахмадинежад, который сам является выходцем оттуда. КСИР — это и идеолого-пропагандистская организация, и мощная экономическая структура, укрепившаяся за 8 лет президентства Ахмадинежада.
Кто хочет усиления позиций России в Сирии
В Иране есть еще одна разделительная линия. Значительная группа людей считает, что Россия недостаточно активно действует в Сирии в военном плане. В основном это — официальные представителя вооруженных сил.
Наверняка именно эта группировка выступила за предоставление российской дальней авиации взлётно-посадочной полосы на базе Хамадан.
Конфигурация этой операции довольно интересна. Там воюет подразделение КСИР, добровольцы, которых Иран вербует среди шиитов Афганистана, беженцев из Афганистана, проживающих в Иране (их более 2 миллионов), и самих иранцев. Кроме того, ливанская шиитская организация "Хезболла", воюющая в Сирии, в общем-то, подконтрольна Ирану.
Другая группа в Иране, наоборот, считает, что Россия слишком активно действует в Сирии и тем самым оттесняет Иран от действий по укреплению влияния режима Башара Асада в Сирии.
В эту группу входят и чиновники, и военные — границу между ними провести трудно. Взгляды этой группы не удивляют, так как в Иране всегда считали, что асадовская Сирия — "младшая сестра" Ирана. Также можно сказать, что Сирия является единственным официальным (документально оформленным) союзником Ирана. Но влияние Москвы в ней в последнее время усиливается, и это вызывает серьезные вопросы.
Россия и Иран в сирийском конфликте
А были еще договор о разделе сфер влияния в Персии между Россией и Великобританией (1907), оккупация страны, как говорят в Иране, советскими и английскими войсками в 1941 году, поддержка Россией санкций против Ирана в Совете Безопасности ООН в 2006-2010 годах и многое другое.
И в сирийском конфликте Россия и Иран, хотя и находятся по одну сторону баррикад, поддерживая нынешние государственные институты, не имеют единства в стратегическом видении будущего.
Так, Россия хочет видеть Сирию как светское государство с равенством всех конфессий и этнических групп. Иран же настроен на содействие сирийцам в формировании такой государственной структуры, которая сохранила бы преимущество алавитов (шиитского направления в исламе) и других религиозных меньшинств перед суннитским большинством.
Многие не могут найти объяснения тому, почему российская реакция на столь резкие заявления министра обороны Ирана была такой мягкой. На самом деле, здесь нет ничего удивительного. Это говорит о том, что Россия не хочет разрывать отношений с Ираном.
Конечно, неприятный привкус от истории с базой останется — и в Иране, и в России. Но на перспективу двусторонних отношений это не повлияет. Во многом из-за того, что нынешнее сотрудничество достаточно ограниченное.
В материальном плане не создано фактически ничего, кроме Бушерской АЭС. В остальном же речь идет о намерениях и перспективах сотрудничества.
Будет ли база в Хамадане в дальнейшем использована российской армией? Вполне возможно. Все зависит от того, как разрешится борьба между теми, кто хочет усиления влияния России в Сирии, и теми, кто этого не хочет.
