Игорь Пшеничников, эксперт РИСИ, для РИА Новости
Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини, выступая на заседании Совета Безопасности ООН, сделала примечательное заявление. "За 60 лет своей истории мы превратились в сверхдержаву, добивающуюся мира в Европе, а также сверхдержаву, стремящуюся к безопасности и демократии. Мы поддерживаем процессы примирения во всех уголках мира — от Афганистана до Мьянмы", — сказала она. Громкое и обязывающее заявление. В том смысле, что его невозможно оставить без внимания, поскольку оно с одной стороны противоречит фактам, а с другой — является свидетельством претензий брюссельской бюрократии как минимум на глобальное господство.
Кто в вашем доме главный?
Сверхдержава, да еще поддерживает "примирение во всех уголках мира"! Так и хочется сказать: не надо мерить эти ботинки, они вам велики. Настоящим хозяином Западной Европы и Евросоюза являются Соединенные Штаты.
Когда победу на выборах президента США в конце прошлого года одержал Дональд Трамп, коллективное сознание брюссельской бюрократии пришло в ступор. В ходе избирательной кампании Трамп критиковал НАТО, положительно высказывался о Владимире Путине — это вызывало оторопь в Европе. И вдруг Трамп победил. Еврочиновники, как и руководство НАТО, почувствовали себя сидящими на корабле, который несется без руля и ветрил.
"Кто теперь наш кормчий?! И как нам без него?!" — таков был общий смысл заявлений высокопоставленных чиновников ЕС, НАТО и отдельных европейских политиков, которые все вместе видели в Трампе угрозу европейскому и мировому статус-кво в том его виде, в каком они этот статус-кво понимают. Если совсем просто: коллективный Запад во главе с США — оплот мира и демократии, и он всегда прав по всем вопросам; Россия — оплот зла и "агрессор", поэтому должна быть "сдерживаема". И вдруг оказалось, что новый глава вашингтонского обкома мыслит как-то иначе. Председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер вскоре после избрания Трампа сказал: "Избрание Трампа представляет угрозу для межконтинентальных отношений — их основы и структуры".
Достаточно сравнить высказывания о Трампе ведущих европейских политиков до его избрания президентом и после, чтобы ясно понять, что общеевропейские решения в Брюсселе и национальные решения в других европейских столицах принимаются (по крайней мере, так было до Трампа) с оглядкой на Вашингтон. Точнее, с его благословения. Вот только один весьма характерный пример — заявление теперь уже бывшего президента Франции Франсуа Олланда до американских выборов: "От некоторых его перегибов просто тошнит". И после: "Я хотел бы как можно скорее провести с вами (с Трампом. — Прим. ред.) переговоры в свете ценностей и интересов, которые мы разделяем".
Может ли сверхдержава управляться из-за океана? Может. Но это уже не сверхдержава.
Как ЕС укрепляет демократию в других регионах
Вот уже много лет на Балканах тлеет конфликт между православными, где бы они ни жили (в Сербии, в Республике Сербской в составе Боснии и Герцеговины или в Македонии), с одной стороны и мусульманами (бошняками и албанцами) — с другой. Каждый раз в ходе очередного возгорания этого конфликта, грозящего перерасти в общебалканскую войну, Евросоюз почему-то встает на сторону мусульман. Либо занимает позицию "невмешательства", что равносильно попустительству провокациям со стороны албанцев.
Так было, например, недавно в деле с пассажирским поездом, который сербские власти хотели пустить из Белграда до Косовска-Митровицы в Косово, где компактно во враждебном албанском окружении проживают несколько сотен сербов. Албанцы отказались пропустить поезд, угрожая применением силы. Сербия возмутилась, но стерпела — ей пригрозили из ЕС. Так же — в вопросе создания косовскими албанцами своей собственной армии в самопровозглашенной Республике Косово в нарушение своей собственной "конституции". Албанцы чувствуют себя под опекой ЕС, НАТО и США.
Сверхдержава и ее признаки
Европейский союз за шестьдесят лет своего существования стал сверхдержавой, говорит Могерини. Думаю, не ошибусь, если скажу, что глава европейской дипломатии выражает потаенную мечту брюссельской бюрократии, которая видит себя вершителем судеб мира по собственному разумению.
Как работает европейская система управления, видно по тому, как ЕС со вступлением в него восточноевропейских стран разделился на сюзеренов и вассалов, которые практически не имеют права голоса.
При этом даже в странах, вроде бы являющихся "сюзеренами", в последнее время все силы брошены на подавление сепаратистских "националистических" движений.
Это было особенно заметно во Франции, где Макрон и те, кто его выдвинул, спасали Евросоюз от развала. Любопытно, что даже в соседних с Францией странах освещение французских выборов в местных СМИ происходило так, будто выбирали президента именно у них. При этом Макрон рисовался как спаситель мира, а Ле Пен — как беда из бед. Например, в соседней Испании, как писала El País, "все испанские партии призвали голосовать против ультраправой Ле Пен". Газета привела с десяток высказываний ведущих испанских политиков о том, в какой "опасности будет будущее Европы", если французы изберут Ле Пен.
Не странно ли, что все партии вне зависимости от своих программ единогласно выступили против кандидата в президенты в другой стране? Так же было в Италии, Германии и везде в Евросоюзе.
…Дело уже не политических программах, не в борьбе тех или иных слоев общества друг с другом за право руководить той или иной страной. Дело в том, что сегодня в любой стране Запада борются две главные силы — глобалистская бюрократия, представляющая крупный транснациональный капитал, и силы, ориентированные на национально-культурное самосохранение, обладающие куда меньшими финансовыми ресурсами. Пока что в Европе выигрывают первые.
Но едва ли суметь не развалиться в первый же год "жизни без хозяина" — это признак сверхдержавы.
