Владимир Ардаев, обозреватель РИА Новости
Ни одной политической партии Великобритании не удалось получить абсолютное большинство мест в нижней палате парламента. Таковы итоги внеочередных выборов, состоявшихся в четверг, 8 июня. Это означает, что идея премьер-министра Терезы Мэй укрепить и сплотить палату общин в начале трудного пути в Brexit с треском провалилась — правящая партия тори не только не усилила свои позиции, но значительно ослабила их, по сути, перестав быть правящей.
Парламент, в котором ни одна из партий не имеет абсолютного большинства, в Британии называют "подвешенным". Он может сформировать лишь коалиционное правительство, причем совсем не факт, что это будет коалиция с участием консерваторов. Другой вариант — правительство меньшинства, обреченное на то, что его законопроекты не будут получать парламентской поддержки, а следовательно, недолговечное.
В итоге страна вступает в Brexit с ослабленными политическими противоречиями органами власти, и вместо того, чтобы вести сложный диалог с Брюсселем о выходе из ЕС, лидеру тори Терезе Мэй в ближайшие недели придется погрузиться в еще более трудные и лихорадочные переговоры с депутатами от других партий — потенциальных партнеров по коалиции.
Ночь, полная огня
Интрига, связанная с тем, сможет ли Консервативная партия получить больше половины мест в палате общин, сохранялась всю ночь после выборов. Лишь к шести часам утра (8:00 мск) стало ясно, что оставшихся нераспределенными депутатских мандатов уже не хватит на то, чтобы тори одержали убедительную победу. А через четверть часа обломилась последняя "соломинка", за которую они могли удержаться, — ею была, как это ни парадоксально, североирландская националистическая партия "Шинн Фейн", выступающая за единую Ирландию.
В палате общин 650 мест, и абсолютное большинство принадлежит партии, у которой 326 мест. "Шинн Фейн" на трех последних выборах — в 2005-м, 2010-м и 2015 годах — стабильно завоевывала по четыре-пять мандатов, однако традиционно не пользовалась ими, отказываясь по идейным соображениям присягать королеве. Накануне выборов партия заявила, что и сейчас не изменит традиции. Таким образом, реальное количество мест в нижней палате и, соответственно, квота абсолютного большинства могли немного уменьшиться. То есть если бы консерваторам не хватало одного-двух голосов, то за счет "Шинн Фейн" они имели шанс остаться правящей партией.
На нынешних выборах "Шинн Фейн" добилась исторического успеха, получив семь мест в парламенте. Однако даже это не спасло тори — разрыв оказался слишком велик.
Предварительные итоги выборов выглядят так: у консерваторов 316 мест, у лейбористов 261, у Шотландской национальной партии 35, у либерал-демократов 12, у "зеленых" — одно место. Еще 22 мандата принадлежат остальным партиям и независимым депутатам. Партия независимости UKIP не получила ни одного места в парламенте.
В итоге тори сдали позиции, потеряв 16 мест — до внеочередных выборов они владели 330 местами, составлявшими абсолютное большинство. Их основные противники, лейбористы, не только компенсировали утраченные в 2015 году 26 мандатов, но и превзошли свой результат 2010 года. Шотландские националисты лишились 21 места.
Кому с кем дружить
Для формирования правительства абсолютного большинства партии Мэй не хватает 10 мест в парламенте (с учетом "пустых" мест "Шинн Фейн" — шесть), и чтобы получить недостающие мандаты, ей необходимо создавать коалицию с другой партией. Проблема состоит в том, что большинство партий, обладающих достаточным количеством мест, может не пойти на союз с консерваторами из-за расхождений в главном вопросе — о Brexit. Противниками их политики "жесткого" выхода из Европейского союза являются и лейбористы, и Шотландская национальная партия, и либерал-демократы.
Наиболее вероятный партнер тори по коалиции — Демократическая юнионистская партия, выступающая за сохранение Ольстера в составе Великобритании. Как и "Шинн Фейн", она на нынешних выборах добилась существенного успеха, одержав сокрушительную победу над остальными мелкими североирландскими партиями и получив в палате общин 10 мест — тех самых, которых недостает консерваторам.
По сведениям британских СМИ, такие переговоры уже начались.
Минусы этой коалиции очевидны. Во-первых, даже если она будет сформирована, то перевес у нее в парламенте будет минимальный и, следовательно, очень шаткий — достаточно одному депутату простудиться, и голосование по какому-либо правительственному законопроекту будет провалено. То есть придется приглашать в коалицию еще какие-то малые партии и независимых депутатов.
Во-вторых, у юнионистов с консерваторами тоже немало противоречий. Лидер Демократической юнионистской партии Арлен Фостер заявляла, что "жесткий" Brexit, предусматривающий выход Британии не только из ЕС, но и из единого экономического пространства и таможенного союза, "не отвечает ничьим интересам". А также не скрывала, что рассчитывает на предоставление властям Северной Ирландии дополнительных полномочий. Это может означать, что в случае переговоров о коалиции торг будет нешуточный, и цена ее создания, скорее всего, окажется непомерно высокой. Впрочем, из ситуации, в которой оказались консерваторы, любой потенциальный партнер постарается выжать максимум выгоды для себя.
Возможна и коалиция меньшинства, в которую гипотетически могут объединиться лейбористы, либерал-демократы, шотландские националисты и "зеленые". Но их голосов не хватит для создания абсолютного большинства, и им также придется обращаться к партиям и независимым депутатам, которые значатся в графе "остальные". Кроме того, либерал-демократы перед выборами заявляли, что не собираются блокироваться ни с консерваторами, ни с лейбористами.
"Подвешенное" правительство
Наконец, как консерваторы, так и лейбористы могут сформировать свое правительство меньшинства, однако вряд ли оно окажется жизнеспособным — ведь для принятия каждого законопроекта ему придется собирать голоса других партий. К примеру, правительство меньшинства Гарольда Вильсона, сформированное в 1974 году, продержалось лишь несколько месяцев, и пришлось назначать повторные выборы.
Однако, судя по всему, Тереза Мэй решила двинуться именно по этому пути. Как сообщил журналистам официальный представитель главы кабинета министров, уже в пятницу 9 июня премьер намерена посетить Букингемский дворец и попросить у королевы Елизаветы II разрешение на формирование правительства. И в этот же день она планирует объявить состав нового кабинета.
Не исключено, что параллельно Мэй будет вести переговоры о создании коалиции. Позже появились сообщения о том, что лидер тори уже договорилась о создании коалиционного правительства с Демократической юнионистской партией.
Сроки поджимают
Новый парламент впервые соберется 13 июня, и, согласно официальным рекомендациям секретариата кабинета министров, Тереза Мэй должна к этому дню договориться о формировании коалиционного правительства, чтобы остаться премьером, или подать в отставку. Однако при этом она должна быть уверена, что лидер лейбористов Джереми Корбин способен сформировать правительство, тогда как она — нет.
Еще шесть дней спустя, 19 июня, запланировано выступление королевы с программной речью нового правительства. Даже не успев сколотить коалицию, Тереза Мэй может рискнуть и представить свою правительственную программу в надежде, что голосование по ней в парламенте будет успешным. Возможен и тактический ход: если все же Мэй подаст в отставку, тогда рисковать своей программой будет Корбин. Но такой сценарий представляется маловероятным.
Роковая ошибка Мэй
Уже многие влиятельные политики — как в Великобритании, так и за ее пределами — расценили результат досрочных парламентских выборов как серьезный просчет Терезы Мэй, которая пошла на неоправданный риск и в итоге проиграла. Экс-глава Минфина, влиятельный консерватор Джордж Осборн заявил, что Мэй "не сможет выжить" на своем посту. А глава комитета Совета Федерации России Константин Косачев заметил, что она "наступила на "грабли Кэмерона": своим решением провести досрочные выборы сыграла против себя".
Требование провести досрочные парламентские выборы и сформировать новое правительство звучали в Великобритании со второй половины прошлого года и раздавались все чаще. С ними выступала не только оппозиция, но и представители правящей Консервативной партии. Причем если первые надеялись на то, что им удастся изменить политику страны и скорректировать планы по Brexit, то вторые рассчитывали как раз на обратное — на укрепление и сплочение исполнительной и законодательной ветвей власти в непростой период прощания с ЕС.
Летом 2016 года подданные Ее Величества на референдуме проголосовали за выход страны из Евросоюза. Глава правительства Дэвид Кэмерон, который, организуя плебисцит, рассчитывал на иной результат волеизъявления британцев, ушел в отставку, и его место заняла Тереза Мэй, к тому моменту ставшая лидером консерваторов. Она тут же превратилась в удобную мишень для политических оппонентов, которые постоянно напоминали ей о том, что она не была избрана народом.
Правительство раз за разом не соглашалось на досрочные выборы, но 18 апреля Тереза Мэй вдруг заявила, что оно решило провести их и назначило дату — 8 июня. Возможно, решающим аргументом стала обстановка в парламенте, где Лейбористская партия грозилась заблокировать утверждение финального соглашения о выходе из Евросоюза, либерал-демократы постоянно парализовали работу нижней палаты, а Шотландская национальная партия, по сути, бойкотировала все действия правительства.
Однако снижающаяся популярность самой Мэй и всей Консервативной партии на фоне Brexit, а также некоторые непопулярные заявления, сделанные премьером на старте предвыборной кампании, сыграли злую шутку: тори лишились абсолютного большинства в парламенте, формирование нового правительства оказалось под вопросом, а страна — перед угрозой политической нестабильности.
