МОСКВА, 28 июн — РИА Новости. Алексей Федяев — 24-летний поэт, лингвист по образованию. Он вырос на окраине Москвы, в Бибирево, и одно из его многочисленных увлечений — "следы человеческого пребывания в городском пространстве": уличная живопись, необычные объявления, творчество коммунальных служб ("ЖЭК-арт"), цитаты, которые оставляют на стенах жители российских городов.
Алексей путешествует автостопом в одиночку. У него за плечами — свыше 50 городов и порядка 20 тысяч километров дорог России, Украины и Белоруссии. По пути он устраивает встречи, где по три-четыре часа без остановки рассказывает о своем опыте и впечатлениях, выступая со стендапом и читая стихи.
Каждый раз он останавливается у новых знакомых, а свободное время посвящает прогулкам по городу с фотоаппаратом. Свою коллекцию он публикует "ВКонтакте", в сообществе, которое называется Pack your soul and don't stay в честь строчки из песни британской рок-группы Stereophonics, которую можно перевести как "Упакуй душу в рюкзак и отправляйся в путь".
Алексей Федяев рассказал РИА Новости о своем увлечении, надписях на стенах и необычных попутчиках.
Как все начиналось
Когда я еще учился в университете, у нас была автобусная экскурсия по Германии. Мы посмотрели 25 одинаковых соборов в 12 городах. На 12-й день мы оказались в Берлине, и нам сказали, что сейчас мы проезжаем знаменитый на весь мир Музей эротики, но направляемся в очередной собор. "Вы серьезно?!" — подумал я. Вот это "ни шагу вправо, ни шагу влево" меня бесило. Потом случилось лето 13-го года, в которое на меня обрушились все несчастья сразу, и к тому же мне отказали в американской визе. И я решил: пошло оно все к черту, хочу поехать туда, где мне не нужны будут ни визы, ни билеты. Слава богу, страна у нас большая!
О чем говорят надписи на стенах
Мне нравится видеть за надписями на стенах историю или человека, о котором я ничего не знаю. Вот надпись в Курске: "Колобки догоняют потерянного слона". И я думаю, что за человек это писал, почему он остановился здесь, взял маркер, потратил пять минут своего времени, чтобы создать вот именно это?!
В Екатеринбурге у меня был знакомый, с которым мы пошли гулять. Он взял маркер, написал что-то на стене и сказал: "Вот, фоткай! Ты же любишь надписи на стене!". А мне интересна мистерия, загадка.
Нет городов, в которых я не могу ничего найти. Есть города, в которых я мало провел времени. Нужно просто брать и идти: дворы, арки, подворотни — главное, из города не выйти.
О любимых словах
Я обожаю регионализмы. Я знаю семь региональных синонимов понятия "отдаленной, труднопроходимой местности". В Орле это называется "конубри". Когда я первый раз это услышал, я подумал, что это глагол повелительного наклонения — мол, "конубри отсюда в свою Москву". Я рассказал об этом в интервью одному курскому изданию, и там его записали как "калубри" — то есть слово начало само себя объяснять.
Но мое самое любимое слово для обозначения этого явления из Иваново — "чепыжи". Они сами пишут его по разному: чепыжи, чипыжи, чапыжи, чопыжи. Когда я услышал его в первый раз, то пропел: "Чеп-чеп-чеп-чепыжи к вам спешат! Они всегда спешат туда, где ждет беда…"
Или вот есть слово "сланцы". Знаете, что это такое на самом деле? Это город в Ленинградской области.
Все это я узнаю в путешествиях, чтобы потом рассказывать людям о нашей стране и развлекать их при этом. Мне не так интересно узнавать это в теории — гораздо важнее, когда за этими словами скрываются реальные истории и живые люди.
О страшных случаях
Все страшное происходит у нас в голове — страх живет там. Один суровый дальнобойщик, весь в хаки и с флагом ВДВ в кабине, говорил мне, что самый страшный автостоп — на Урале и в Краснодарском крае. Он рассказал, как однажды к нему из леса вышли оборванные автостопщики и попросили помощи, потому что их похитили и год держали на рудниках, пока они не сбежали. "Вот на Урале отвозят на рудники, а в Краснодарском крае — на парники", — говорил он. Я ехал и размышлял, где бы я хотел больше оказаться, если бы меня взяли в плен: на рудниках или в парниках? Лучше, конечно, парники, там теплее.
Все это время между нами, возле коробки передач, лежал черный пакет. И вдруг он зашевелился. Я испугался, но смог выговорить — что это? И он рассказал мне, что у него есть внучка, которая никогда не видела живых раков, и вот он везет их ей. Он расплылся в такой улыбке и говорил с такой теплотой, что я не знаю, как он держал руль в этот момент.
Человек военной закалки, который искренне верит, что людей на трассе крадут и сдают в рабство, вдруг переменился и показал, что может быть очень нежным и добрым. В этом и есть проза или поэзия жизни, которую я собираю в поездках и использую в своем творчестве.
