Профессор Северинов: провести реформу изнутри академии было нельзя

Правительственный законопроект о реформе РАН, как считает профессор Константин Северинов, вполне разумен. По его мнению, академия много раз показывала нежелание самостоятельно реформироваться.

В конце минувшей недели правительство внесло в Думу предложения по кардинальному переустройству Российской академии наук. По просьбе обозревателя РИА Новости Константина Богданова правительственный законопроект о реформе академии прокомментировал профессор университета Ратгерса (США) Константин Северинов, заведующий лабораториями Института молекулярной генетики и Института биологии гена РАН.

—  Как вы расцениваете предложенные в законопроекте правительства меры? Способны ли они решить проблемы, стоящие перед структурами академии наук?

— Дьявол в деталях, но те меры, которые названы в законопроекте, обсуждались уже несколько лет. И тот пакет мер, который предложен правительством, если исключить слияние академий и выплаты пожизненных стипендий академикам, на мой взгляд, вполне разумен. В законопроекте есть широкое поле для конкретизации и внесения изменений. Но основные его посылы совершенно нормальны. За исключением идеи о выплатах академикам пожизненных стипендий, которая, на мой взгляд, совершенно безнравственна. Наоборот, академикам неплохо бы самим платить членские взносы, а не получать стипендии.

—  У многих наблюдателей вызывал удивление тот способ, которым законопроект был введен в публичное поле. Чем, с вашей точки зрения, могла быть вызвана такая спешка и секретность в подготовке реформы?

— Да, то, как это было сделано, способно многих разозлить. Но надо понимать, что это законопроект, он еще только внесен в Думу. Правительство имеет право разрабатывать законопроекты, это техническая вещь. Законодатели, выбранные избирателями, то есть – народом, должны его рассмотреть и отклонить, одобрить или модифицировать. Я не думаю, что все это делалось специально для того, чтобы кого-то позлить, однако подозреваю, что других методов просто не существовало. Учитывая динамику того, что происходило в РАН в последние пять-восемь лет, совершенно понятно, что провести реформу изнутри академии было нельзя. Академия уже много раз показывала нежелание и неспособность реформировать самое себя, саботируя все реформы, предлагаемые извне.

—  Согласно предложениям правительства, академические институты лишаются возможности управлять своим имущественным комплексом. Многие критики реформы видят в этом крупную проблему. Ваше мнение?

— Надо понимать, что академия наук в ее нынешней инкарнации управляет не собственным имущественным комплексом, а государственным, и существует на деньги налогоплательщиков. В этом смысле академия, безусловно, должна быть подотчетна, и это общая практика во всем мире. В частности, эффективность управления имуществом может и должна быть оценена.

— А этот момент в реформе, на ваш взгляд, не создаст дополнительных сложностей при организации исследований?

— Для меня как профессора и заведующего лабораторией главное, чтобы у меня ребята работали и получали интересные результаты. По моему пониманию, критическим звеном является не столько организационная форма, сколько плохая инфраструктура для проведения научной работы. Как будут решаться проблемы с таможней и другими чиновниками при доставке реагентов и оборудования? Как будет повышаться доступность западных научных сервисов? Что будет делаться для повышения мобильности западных ученых, желающих приехать в Россию (с визами и прочим)? Все это важнее вопроса о том, кто будет управлять имуществом РАН.

—  Сообщество академиков демонстрирует различную и довольно резкую реакцию. Многие выступили против реформаторов, некоторые академики не собираются состоять в новой структуре. Как вы считаете, это не приведет к расколу и к тому, что в России появятся две академии: одна государственная, а вторая полностью независимая?

— Каждый человек волен делать, что хочет: вступить в академию, выйти из нее. Трагедии в этом нет. Нынешние академики поддерживали политику, которая проводилась РАН в последние годы, и, по-моему, если они честные люди, то должны были выходить из нее гораздо раньше. Если кто-то сам захочет объединиться, если эта группа будет действительно представлять интересы и чаяния научного сообщества, обладать реальной экспертизой, и если она начнет получать заказы от государства и бизнеса на проведение исследований, – то, значит, она и выиграет в конкурентной борьбе.