Павел Родькин, кандидат искусствоведения, доцент НИУ ВШЭ, член Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня"
Изменения в политической системы России, связанные с прошедшими выборами в Думу, рядом громких назначений последнего времени, а также итогами выборов главы государства в США и предстоящей президентской кампанией 2018 года в России обозначают контуры новой политической реальности. Уже сегодня можно говорить о тенденции к жесткому прагматизму, одновременно с выдавливанием левых идеологий, политических партий и общественных движений в их нынешним виде на периферию политической жизни страны.
Прагматики вместо идеологов: вопрос идеологии закрыт
Ядром политической системы России становится партия власти, как самая крупная и самая консолидированная часть политического класса. Правым и левым политическим силам оставлен минимальный процент участия, что и обозначили результаты последних думских выборов.
Такая конфигурация вновь, как и девяностые, ставит серьезную политическую задачу перед всеми российскими парламентскими и непарламентскими левыми партиями и движениями: не выпасть из общественной жизни, не стать маргиналами, сохранив собственные идеологические принципы. Тем более что симпатии российской политической элиты находятся явно не на стороне левых ценностей, социалистической и коммунистической идеологии.
Интересны в этом отношении попытки почти искусственной консолидации либеральных (прозападных) партий, выведения их из маргинального поля внесистемной оппозиции, политический ребрендинг, отмывание и интеграция в систему. С этой задачей создания умеренной правой, либеральной оппозиции по разным причинам, которые сегодня не так уж интересны, в свое время не справились ни Михаил Прохоров, ни Борис Титов.
Политический центр и партия власти, действительно, привлекательно смотрятся по сравнению с ультралибералами, которые в общественном мнении связаны с разрушением государства, но идеологически проигрывает левым. Левые идеи, отражающие интересы большинства, в такой системе объективно могут существовать только на уровне риторики, которая все больше и больше расходится с реальной социальной политикой.
Именно эти смысловые пустоты, порождающие неудобные политические вопросы и нарушающие установившуюся стабильность предложено решить путем прекращения системной идеологической дискуссии в обществе, которая вновь стала ненужной власти.
Новый общественный договор заключается в том, что идеология больше не обсуждается, систему больше нельзя беспокоить, ее нужно принять, не обсуждать и работать на ее укрепление. Отметим, что на фоне внешних вызовов, нарастающей нестабильности на всем постсоветском пространстве, подобная модель имеет свою привлекательность.
Каково быть "левым" в новой политической реальности?
Российские левые оказываются в том же положении, в котором пребывают западные левые, переродившиеся чуть ли ни в свою идеологическую противоположность — в самых радикальных неолибералов. Легальные левые (по аналогии с "легальным марксизмом в царской империи) в новой политической системе могут существовать только как декоративный элемент, что, кстати, стало постоянным предметом обвинений в оппортунизме КПРФ со стороны альтернативных мелких коммунистических партий и марксистских ячеек, возникающих в России как реакция на неолиберальную социальную политику.
В ином качестве левым нет места в новой политической системе, не нуждающейся более в компромиссах. Сегодня антисоветизм фактически уже стал специфической формой карьеризма, что в целом соответствует настроениям политического касса, которые так часто дают о себе знать в монументальной и исторической политике.
Специалист социалистических и коммунистических убеждений автоматически становится радикалом, который по определению не вписывается в систему. Левые идейно и классово чужды российскому деидеологизированному обществу.
Проблема заключается в том, что левые в России — это государственники, и минимизация их участия в легальной политике станет серьезным деморализующим ударом по большинству. Наемные работники теряют партийное представительство, теряют средства донесения своих ценностей до элиты.
Все левые движения в России по иронии судьбы переходят на новый этап существования в знаковом 2017 году. Приспосабливаться к новым условиям левым партиям придется в условиях ограниченных ресурсов, отсутствия средств, усиления внутренней конкуренции между разрозненными группами, борьбу за марксистко-ленинское наследие, за умы и настроения людей.
Левый поворот как альтернатива
Дело в том, что существующая версия неолиберального капитализма, в силу накопившихся в нем противоречий, не может обеспечивать массам достойную жизнь. В рамках такой системы не могут быть реализованы социальные преобразования в интересах большинства, а не узкой группы класса собственников и бюрократии.
Существующая политическая конфигурация обозначила тенденцию к окончательному закреплению общественного проекта определенного типа: социально-политическая и социально-экономическая система современной России становится буржуазной, — в самом негативном значении этого слова. Но такая система не может консолидировать общество.
Ведь без актуального научного знания никакие позитивные преобразования невозможны, а пресловутый левый поворот окажется очередной симуляцией. Без этой работы российские левые могут повторить судьбу своих европейских собратьев, а общество останется без возможности осознавать, выражать и позитивно бороться за свои интересы.
